Защита от мракобеса

После разгрома так называемыми православными активистами выставки в Москве (пострадали работы Вадима Сидура) президент Союза музеев России Михаил Пиотровский призвал отечественные музеи «срочно провести учения по защите режима работы экспозиций собственными силами с учетом того, что с ноября полиция прекращает физическую охрану музеев».

«Православные» активисты во главе с Дмитрием Цорионовым устроили погром на выставке скульптур в Манеже. Речь идет о выставке участников художественного объединения ЛеСС (1954–1968) Вадима Сидура, Николая Силиса и Владимира Лемпорта. Экспозиция под названием «Скульптуры, которых мы не видим» открылась в пятницу, 14 августа.

Сразу после случившегося Союз музеев России сделал заявление, назвав нападение на московский Манеж «очередной атакой маргинальных сил на права культуры». Инцидент совпал с сообщениями о том, что 1 ноября 2015 г. полицейские уйдут из музеев – из-за оптимизации структуры и сокращения штатов МВД.

В ГУ МВД по Петербургу и Ленобласти «Новой» подтвердили, что «во исполнение указа президента проводятся мероприятия по оптимизации штатной численности». «Как ранее заявлял начальник главка Сергей Павлович Умнов, в первую очередь будет рассмотрен вопрос о сокращении вневедомственной охраны, – сообщил руководитель Управления информации и общественных связей ГУ МВД РФ по Петербургу и Ленобласти Вячеслав Степченко. – Речь идет о стационарных постах, которые обеспечивали охрану в различных учреждениях и организациях».

При этом, как подчеркнул Степченко, полиция четко обозначает, что в случае каких-либо нештатных ситуаций, использования тревожной кнопки на эти сообщения по-прежнему будут реагировать: «Взаимодействие продолжится, на подобные инциденты последует реакция, в том числе сотрудников вневедомственной охраны, которые в мобильном варианте будут патрулировать улицы нашего города».

Как отметили в Комитете по культуре Петербурга, к ним Михаил Пиотровский ни с какими заявлениями не обращался – если обратится, его рассмотрят в надлежащий срок. В ведомстве также подчеркнули, что ранее вневедомственной охраной были обеспечены лишь федеральные музеи, библиотеки и заповедники; музеи, находящиеся в городском подчинении, прибегают к услугам частных охранных предприятий. «В любом случае они оборудованы тревожными кнопками», – заверили в комитете.

На тревожные кнопки уповают все музейщики, с которыми пообщалась «Новая». Директор литературного музея «XX век» Наталия Арефьева напоминает, что по тревожной кнопке наряд прибывает в течение трех минут. Несмотря на наличие сигнализации, охраны, собеседница «Новой» констатирует: «Любые злодеяния во время работающего музея не исключены, поскольку это просто музей-квартира, в котором находятся сотрудники охраны и смотрители». По ее мнению, никакие учения не изменят ситуацию, ведь «если злодей захочет нанести вред, то он его всегда нанесет». «К тому же все должны заниматься своим делом: музейщики – демонстрировать ценности, охрана – оборонять. Сумасшедшие есть и будут всегда. Безопасность не связана с идеологией. Это зависит от организации работы конкретного музея».

Руководитель Музея Достоевского Наталья Ашимбаева называет произошедшее в Москве беспределом и «бог знает чем». Она бы мечтала иметь «гарантированную защиту от подобных историй». «Правда, у нас нет такого модернизма. Впрочем, никто не знает, что этим людям может прийти в голову… – рассуждает Ашимбаева. – Нужно быть всем очень внимательными и не пускать в музеи людей, которые имеют агрессивные намерения».

У музея также есть охрана, но, как признается сама Наталья Туймебаевна, она… не самая мощная: «Вряд ли они и пожилые женщины-смотрительницы смогут противостоять агрессивным и сильным молодцам». По ее мнению, все музеи напряглись после случившегося. «Надеемся, что не произойдет подобного. А госорганам следует таких людей, которые, прикрываясь верой, творят бесчинства и погромы в музеях, театрах, жестко осаждать», – говорит она.

Директор Музея Анны Ахматовой Нина Попова давно живет с ощущением, что на ее учреждение могут напасть. Говорит, что обычно вызывают полицию, однако соглашается с Пиотровским: об общей защите стоит дополнительно подумать.

Несмотря на то что с ощущением возможной беды Нина Ивановна живет давно, погром в Манеже для нее стал полной неожиданностью. «Трогать Сидура, громить его... – едва подбирает слова собеседница «Новой». – По-моему, это критическое состояние сознания и поведения людей в нашей стране. Это кризис. Делают это темные люди, доведенные до некоего экстатического состояния».

И дело здесь, настаивает Попова, не в уровне мракобесия («не думаю, что он безумно изменился за последние десять лет»), проблема в реакции на это мракобесие со стороны людей, отвечающих за состояние общества. «Нет никакой реакции», – устало произносит она.

Нина Ивановна также уверена, что надо объединяться и «публично обращаться в правительство с некими условиями и требованиями»: «С условиями суверенности светской культуры и религиозной, взаимоуважения, в конце концов. Понимания того, что это параллельные прямые, которые должны остаться параллельными».

Директор музея-заповедника «Павловск» Вера Дементьева как представитель крупного музея о своей охране говорит не без гордости – и круглосуточно парк патрулируют («больше выявляют фактов, а не только последствий»), и за дворцом следят.

Да, к нашествию хулиганов они гипотетически готовы, но не хочется готовиться к такому: «Мы верим, что мы на большой процент готовы. Ну а как на самом деле – выяснится по факту. Только не устройте шоу, а то скажут, мол, раз Павловск готов, а ну-ка проверьте. И приедут с битами». О произошедшем в Москве Дементьева говорит сухо и безапелляционно: «Чистая уголовщина».

Если власть по-прежнему будет делать вид, что никаких Цорионовых не существует и на музеи у нас никто не нападает, а полицейские вынуждены будут покинуть свои посты в учреждениях культуры, то пожилым смотрительницам останется только идти на курсы каратэ. Может быть, когда дойдет до такого абсурда, отреагирует хоть кто-либо. А пока – тишина.