Ускользающая философия

Студенты встают в одиночные пикеты с плакатами "Мы любим наших преподавателей", в коридорах раздают листовки с информацией об увольнениях, у главного входа пытались водрузить бумажного человека без лица с надписью "Платон мне друг, но ВАК дороже". Студенческая петиция в интернете собрала почти две тысячи подписей, а в Сорбонне пройдет акция в поддержку петербургских коллег.

Возмутило студентов то, что факультет потерял сразу пятерых уважаемых преподавателей – договоры с ними не перезаключили при довольно странных обстоятельствах.

Политика выдавливания

Первым ушел Кирилл Лощевский. Сначала все было хорошо: на конкурсе замещения должности кафедра проголосовала за него 10:5. Но ученый совет института неожиданно поддержал другого кандидата – доцента Ирину Мочалову из ЛГУ имени Пушкина – 17:5. Почему был сделан такой выбор – никому не понятно: Лощевский, доцент, переводчик с немецкого, специалист по античности и Новому времени, а Мочалова, будучи специалистом античной философии, не знает древнегреческого, возмущаются на факультете.

Александра Исакова и Ирину Романову не допустили до конкурса, сославшись на недостаток научных статей. Хотя, как выяснилось на ученом совете, количественные показатели всегда на усмотрение завкафедрой. Но дело сделано, и вместо недопущенных на конкурс подают документы очередные "варяги".

Больше всего шума наделал уход одного из ведущих специалистов страны по психоанализу, эксперта по философии кино, доцента Нины Савченковой. Ее с факультета фактически выдавили. По информации "Новой", в 2014 году ей заявили, что при внутривузовском совместительстве (доцент преподавала и на факультете свободных искусств и наук) сохранять ставку в институте нельзя. И она добровольно ушла на полставки. По процедуре ей нужно было уволиться с целой ставки, а потом оформиться на половину. Но заявление об увольнении у ученого приняли, а снова не оформили. На факультете собрали более 100 подписей студентов и преподавателей с требованием вернуть Савченкову, но безрезультатно.

"Сокращения" можно было бы объяснить экономией и стремлением факультета избавиться от "лишних" ставок. Но сокращения не получается: вместо уходящих преподавателей приходят люди со стороны, которые, по мнению "аборигенов", удобны администрации: новичков куда проще поставить в зависимости от того, кто их пригласил. Конечно, можно предположить, что директор института Сергей Дудник омолаживает кафедры: 70-летних профессоров сменяют руководители 45–60 лет. Но большинство заведующих опять взяты со стороны.

Философ-фармацевт

Самым одиозным стал приход на кафедру онтологии и теории познания профессора Александра Дьякова из Курска. Философского образования у него нет, в Курском Государственном медицинском университете он получил специальность "фармацевт". Хотя и кандидатскую, и докторскую работы защищал по истории философии. Но и у истории философии мало общего с онтологией: историков и онтологов даже не объединяют в один диссертационный совет.

Кафедра впервые увидела кандидата в руководители на выборах – и дружно проголосовала против (3 голоса – за, 10 против, 1 недействителен). "Во-первых, от кафедры была кандидатура своего опытного сотрудника, – рассказывает бывший сотрудник Института философии Наталья Шахова. – Во-вторых, мы просмотрели некоторые публикации Дьякова перед голосованием. Это не уровень Университета". Кроме того, как замечает Шахова, 17 монографий за 10 лет – невозможное количество для качественной работы. Зато для формальных оценок результат отличный.

Но голосование кафедры – лишь первый этап. Следом идут ученый совет института и большой совет университета, на котором рассматривают за раз до 150 кандидатур и, как правило, просто подтверждают решение факультета.

Преподаватели не припоминают случая, чтобы с мнением кафедры в институте так откровенно не считались. Ученый совет проголосовал за Дьякова, хотя сами онтологи готовы были предложить на этот пост сильных кандидатов, выпускников кафедры, которые проработали на ней много лет, профессоров, признанных экспертов ВАКа.

Что до научных работ господина Дьякова, то посреди студенческих волнений всплыли данные об их некоторой, мягко говоря, несамостоятельности. В 700-страничной монографии "Мишель Фуко и его время" обнаружены 150 страниц пересказа монографии Дидье Эрибона "Мишель Фуко и его современники" ("Мишель Фуко" в русском переводе). Кроме того, по данным сообщества "Диссернет", еще более 200 страниц этого текста совпадают с текстами других монографий и статей самого Дьякова – которые, в свою очередь, повторяют друг друга. А это для университетского преподавателя недопустимая небрежность.

Сам Дьяков рассказал "Новой", что по заказу Университета (после обращения в виртуальную приемную СПбГУ) проведена экспертиза, которая постановила: ничего похожего на плагиат в тексте нет. "Если кто-то меня обвиняет в плагиате, я готов встретиться с ним в суде", – заявил он.

Наука не нужна

В институте все чаще говорят о том, что все происходящее – бюрократизация, гонка за количеством, а не за качеством, что свободного пространства для мысли, творчества и личности остается все меньше. С таким подходом философия может вообще исчезнуть из стен факультета.

Студенты пытаются бороться за своих преподавателей, но их мотивы выворачивают наизнанку. Мол, студенты неспособны к самостоятельному волеизъявлению и их подначивают. Преподавателей, которые подписались за Савченкову, ученый совет обвинил в подстрекательстве. На факультете опасаются, что это может стать причиной еще нескольких увольнений и студентам принести неприятностей. Хотя в пресс-службе СПбГУ сообщают, что Университет не препятствует тому, чтобы студенты высказывали свое мнение, некоторые студенты признаются, что на них оказывалось давление. Некоторых вызывали к руководству института, другим намекали: хватить бузить, так как "совсем наверху" их уже услышали.

Услышали или нет – сказать трудно, так как со студентами члены ученого совета встретились лишь однажды. Объявление о встрече появилось на личной странице одного из преподавателей "ВКонтакте" за шесть часов до ее начала. Мало кто успел о ней даже узнать – к заявленному времени пришли два человека.

После того как в 2013 году шум в СМИ помог отменить слияние философского и исторического факультетов, которое могло стать трагедией для того и другого, в трудовых договорах появился дополнительный пункт. Теперь работники СПбГУ не имеют права публично высказываться о происходящем в Университете. Все комментарии только через пресс-службу. Практически ни один из наших собеседников не согласился, чтобы его имя было названо в газете, потому что страшно. Что само по себе тоже весьма показательно.

Катерина ЯКОВЛЕВА