Ревность к доктору Ревновой

Ради этого доктора родители больных детишек переезжают в Петербург со всех концов страны. Потому что надежду на выздоровление своего ребенка они связывают только с Марией Олеговной Ревновой. В клинику Петербургского педиатрического университета, на 4-е отделение, которое неофициально называется «клиникой доктора Ревновой», маленькие пациенты попадают после долгих мытарств по другим врачам и безрезультатного залечивания симптомов, почти потеряв надежду на полноценную жизнь.

1 декабря 4-е отделение закрывают. Родители детей с редкими заболеваниями – целиакией и болезнью Крона – шлют SOS куда только могут: в Минздрав, Полтавченко, Матвиенко: «Куда нам обращаться за медицинской помощью для лечения своих детей, которых не способны вылечить другие врачи?»

Официальные причины – экономические. Но не исключено, что собака зарыта глубже.

«У нас ощущение катастрофы, – рассказала «Новой» Ирена Романовская, председатель общества больных целиакией «Эмилия». – Когда ко мне обращаются, я всегда говорю: по целиакии у нас в городе и в стране – к доктору Ревновой, по болезни Крона – к Татьяне Викторовне Габрусской, которая работает на том же 4-м отделении. С 1 декабря этого не будет. Когда меня спросят, к кому обратиться – а родители звонят со всей России, из Белоруссии, Латвии, Литвы, Эстонии, – я не буду знать, что ответить. Говорят, что Ревнова останется в роли профессора-консультанта, но у нее не будет возможности вести ребенка, а значит отвечать за его дальнейшее состояние».

Это было как удар с ясного неба: 1 октября Мария Ревнова, заведующая педиатрическим отделением клиники Педиатрического университета, специализирующимся на редких гастроэнтерологических заболеваниях, узнала: 29 сентября ученый совет университета проголосовал за закрытие отделения.

В протоколе заседания совета причина закрытия звучит так: «В целях осуществления эффективной экономической деятельности и оптимизации численности медицинского персонала».

На основании этого решения ректор университета Владимир Леванович издал приказы о закрытии отделения с 1 декабря, а также о сокращении всех ставок персонала, с указанием отделу кадров «уведомить о предстоящем сокращении районные центры занятости».

В комментариях прессе ректор Владимир Леванович утверждал, что «в новых условиях финансирования невозможно содержать подразделение, на работу которого нет госзаказа ни из Москвы, ни из петербургского фонда ОМС». На территории отделения якобы будет открыт дневной стационар, который проще «потянуть» страховщикам, а также отделение для платных больных.

Где ж тут убытки?

Сказать, что Мария Ревнова удивилась, это ничего не сказать. За 2013 год через отделение прошло 1600 пациентов – 110% плана; доход составил 4,5 млн руб. по квотам за высокие технологии и по ОМС.

«Какие могут быть экономические причины, если наше отделение приносит реальные деньги, в отличие от некоторых других? На данный момент мы выполнили более 50 квот за месяц и более 300 квот с начала года – это много для отделения, – недоумевает Мария Олеговна. – У нас всегда стоит очередь, иногда до двух месяцев».

Доктор Ревнова написала в ректорат, требуя обосновать решение ученого совета, предоставить документы, на основании которых оценивалась эффективность, а также цифры, подтверждающие экономическую неэффективность отделения.

Ответ ректора ничего не прояснил: «На основании анализа деятельности клиники университета, на рассмотрение ученого совета были внесены предложения по оптимизации коечного фонда лечебных отделений клиники».

Сама Ревнова полагает, что никакого анализа никто не делал. Так в чем же дело?

В поисках реальных причин

Мария Олеговна напрочь отметает мысль о том, что кто-то позарился на их здание. Во-первых, стандартный корпус на территории клиники, где сейчас располагается 4-е отделение, вряд ли может представлять серьезный финансовый интерес. Во-вторых, она готова переехать в любое помещение, которое бы ей предоставили.

Родители, которые уже сроднились со своим доктором, в курсе, что в чиновничьей среде про нее распускали разные слухи: то что через нее проходят какие-то средства (интересно как, если все финансовые потоки по квотам и ОМС идут через руководство клиники или университета?); то что она продает лекарства больным из-под полы.

«Эти потоки клеветы абсолютно безосновательны, длится это уже лет пять, – говорит Ирена Романовская. – Может быть, у главврача клинки, у ректора вызывает раздражение, что люди называют отделение «клиника доктора Ревновой», приезжают именно к ней со всей страны?»

Еще заслуженного врача обвиняют в том, что она якобы держит какой-то ларек со специальным питанием для целиакийщиков чуть ли не на территории клиники. Корреспондент «Новой» не поверил своим ушам, когда услышал об этом от весьма высокопоставленного чиновника. Однако даже у чиновника данная информация не вызывала доверия – подобная самодеятельность невозможна без санкции руководства клиники.

«Год назад в клинике неожиданно было открыто еще одно гастроэнтерологическое отделение, – рассказывает Мария Олеговна. – Отделение вполне приличное, им руководит моя ученица Наталья Волкова, грамотный доктор. Единственное, чего я тогда не понимала: зачем открывать еще одно отделение, притом что нашему не хватает койко-мест и мы постоянно просили о расширении?»

За спиной демократии

В ответе доктору Ревновой ректор Леванович настаивает, что «перераспределение функций 4-го отделения не влечет за собой увольнения персонала и сокращения коек гастроэнтерологического профиля». «Сотрудникам будут предоставлены вакантные должности на других лечебных отделениях клиники». Ревнова подтверждает: ее врачам уже поступают предложения. Интересно, зачем тогда в решении ученого совета говорится об «оптимизации численности персонала»? И зачем «уведомлять районные центры занятости»?

Между тем родители не верят в то, что «все будет как раньше»: «Ректор университета Леванович В. В. пытался убедить нас в том, что дети могут лечиться в недавно открытом гастроэнтерологическом отделении. Но при этом доктора, которые вели наших детей и разработали систему их лечения, будут разбросаны по разным отделениям. Традиционно сложившаяся система лечения будет нивелирована», – пишут они в жалобе в Минздрав, под письмом 17 подписей.

В свою очередь Минздрав, которому подчиняется университет, на все призывы родителей отвечает, что нуждающимся «медицинская помощь будет оказана в полном объеме». И вообще, кто они такие там в Москве, чтобы противиться решению ученого совета?

Прикрыться коллегиальным решением могут и ректор, и Минздрав, не может только один человек: главврач клиники Игорь Комиссаров. Именно он делал на ученом совете доклад, по итогам которого было принято решение о закрытии отделения. В течение двух недель «Новая» пыталась добиться у Игоря Алексеевича комментария: почему же именно ПО № 4 столь убыточно? – но его секретарь, узнав о теме нашего интереса, упорно отвечала: «Игорь Алексеевич сейчас не может с вами поговорить».

Может быть, и правда дело не в экономике, а в Марии Ревновой, которая не потрафила своему руководству не то излишней успешностью, не то самостоятельностью и независимостью. В этом случае идея избавиться от нее вызрела уже давно – для этого и было открыто «дублирующее» отделение год назад. Мария Олеговна надеется, что безумное решение ученого совета будет отменено: до декабря время еще есть. Особенно если никаких реальных оснований закрывать отделение не имеется.

Справка «Новой»

Целиакия – тяжелое хроническое заболевание тонкого кишечника, связанное с врожденной непереносимостью белка (глютена), который содержится в злаковых культурах (пшеница, рожь, овес, ячмень). Наиболее яркая клиническая картина заболевания наблюдается в детском возрасте.

Болезнь Крона – хроническое рецидивирующее заболевание неясной этиологии, характеризующееся воспалением с поражением разных отделов пищеварительного тракта. Патологический процесс развивается преимущественно в кишечнике, хотя могут поражаться все отделы ЖКТ, включая пищевод и ротовую полость.