Переговорная канитель

Еще в 2011 году Евросоюз был готов подписать с Россией договор об облегчении визового режима. Это дало бы возможность многим россиянам получать шенгенские визы сразу на 3–5 лет, а не на год, как сейчас. Но на пути переговорного процесса неожиданно встало требование российской стороны о предоставлении персональных данных авиапассажиров. Можно ли найти выход из этой ситуации, обсуждали в рамках 11-го информационного дня ЕС в «Зеленой лампе».

Не дождемся

По данным представительства ЕС в России, в 2012 году россиянам было выдано 6 млн виз (с 2010 г. эта цифра растет примерно по миллиону в год). Очевидно, что облегчение визового режима, а то и вовсе отмена виз для краткосрочных (до 90 дней) поездок дали бы возможность многим жителям России и Евросоюза вздохнуть свободнее.

«Убрать визовые заграждения — наша общая цель, — утверждает Сорен Либориус, пресс-секретарь представительства ЕС в России. — За последние два-три года мы добились значительного прогресса в переговорах о безвизовом режиме: заложен фундамент, который позволяет нам говорить на одном языке с российской стороной».

Но все же отмена виз на краткосрочные поездки хоть и кажется обеим сторонам реальной, выглядит пока как эфемерная отдаленная перспектива. О каких-то конкретных результатах в ближайшие пять лет и говорить не приходится.
«К сожалению, этот вопрос автоматически не решается, — поясняет профессор Ольга Потемкина, Институт Европы РАН. — Нужно получить согласие от 28 государств, причем не все они даже в Шенген входят. И здесь в первую очередь встает вопрос о правах человека в России и отношениях РФ с другими государствами. Нужны терпение, добрая воля и политические решения. Кроме того, и в России, и в ЕС многие ведомства настороженно относятся к отмене виз, так как для них это связано с риском роста наркотрафика, террористических угроз. В частности, насколько я знаю, МВД Германии препятствует продвижению безвизового режима, в то время как немецкие научные и бизнес-круги всячески его приветствуют. Поэтому одним из первейших шагов должно быть укрепление сотрудничества между правоохранительными органами России и ЕС, чтобы у них было больше доверия друг другу».

О надежности российских банков данных

Что касается упрощения выдачи виз — то здесь перспективы более радужные. Речь о том, чтобы выдавать визу сразу на 3–5 лет многим категориям граждан, в том числе детям, бизнесменам, представителям НКО и журналистам.
«В 2011 году Евросоюз был готов подписать соглашение об упрощении выдачи виз, текст договора был проработан экспертами, — поясняет Сорен Либориус. — Но возник вопрос о предоставлении российским силовым структурам личных данных авиапассажиров, как влетающих в Россию, так и пролетающих через нее. Всего это будет касаться 37 млн человек в год, из них 9 млн перевозится европейскими авиакомпаниями».

«Нам объясняют, что эта информация нужна для борьбы с терроризмом, — рассказывает Кнут Флекенштайн, депутат Европейского парламента, глава делегации Европейского парламента по отношениям ЕС и России. — Я не уверен, что большая часть этих данных нужна для борьбы с терроризмом, скорее они могут пригодиться различным бизнесам. Это, например, личные идентификационные номера, вес багажа, информация о перелете — прямой или транзитный — и много другой информации, в том числе даже то, предпочитаете ли вы говядину. Когда США запросила у ЕС схожую информацию, Европарламент в конце концов согласился, хоть и небольшим большинством голосов. Сейчас подобные данные передаются еще Канаде, обсуждаются требования Австралии; но Россия хочет получать еще больше информации, чем эти страны. Прежде чем подписать такое соглашение, нужно прояснить множество моментов. Например, какие органы власти в России смогут получать и использовать эту информацию? И кто будет наблюдать, чтобы она не была продана, к примеру, «Гуглу»? Будет ли возможность у европейца знать: какая информация у кого о нем имеется? И через какой срок она будет удаляться? Замечу, что ЕС пока не требует у других стран предоставления подобной информации».

Где имение, а где наводнение

Также Кнут Флекенштайн отметил, что обсуждение острых вопросов — таких как список Магнитского, закон об ЛГБТ-пропаганде — не должно касаться визового процесса, иначе мы никогда никуда не продвинемся. Но тогда возникает резонный вопрос: а какое отношение имеет либерализация визового режима к предоставлению персональных данных? Почему информация о европейце, летящем транзитом через Россию, должна как-то сказываться на процедуре получения шенгенской визы?

«Надо немедленно разделить эти два вопроса, иначе возникает большой риск, что мы в ближайшее время никуда не уйдем, — уверен Штефан Мелле, руководитель немецко-русского обмена, член Координационного совета Гражданского форума «Россия — ЕС». — Пусть облегчение визового режима будет сейчас, а предоставлять персональные данные или нет — решается своим порядком».

Гражданское общество всегда идет впереди чиновников, выдвигая предложения, кажущиеся последним слишком смелыми. Штефан Мелле рассказал, что силами Гражданского форума «Россия — ЕС» создана экспертная группа по визовому вопросу и она сформулировала ряд предложений, которые стороны могли бы принять в одностороннем порядке уже сейчас. Например, можно организовать подачу документов на визы в электронном виде или объединить консульства стран — членов ЕС (чтобы россиянин мог подавать документы в то консульство, которое есть в его городе, вне зависимости от того, куда он собирается ехать). Наконец, ничто не мешает уже сейчас выдавать длительные визы на 3–5 лет гражданам, которые имеют хорошую визовую историю и никогда не нарушали правил пребывания, в одностороннем порядке, просто как жест доброй воли.

Особое внимание Штефан Мелле обратил на непрозрачность переговорного процесса между Россией и ЕС. Например, год назад чиновники обеих сторон объявляли о принятии «перечня совместных шагов», но что это за шаги и что там написано, не было известно, и Гражданскому форуму пришлось долго добиваться его опубликования.

Если бы функционеры решились последовать советам представителей гражданского общества, проблема сдвинулась бы с мертвой точки. А пока остается с сожалением констатировать: в деле облегчения визового режима никто не может назвать никаких конкретных сроков.