И жизнь, и слезы, и рубли
Больше полутора лет прошло с момента гибели атомной подводной лодки «Курск». Но лишь в прошлый понедельник Главная военная прокуратура заявила о своем решении признать близких родственников погибших моряков потерпевшими по уголовному делу, возбужденному по факту гибели атомохода. Теперь жены, матери и отцы погибших подводников получат право знакомиться с материалами дела - чтобы понять наконец причину, по которой погибли их близкие, оценить, все ли было сделано для их спасения, достаточно ли полно были расследованы обстоятельства трагедии. А кроме того, как потерпевшие они смогут подать иски о возмещении государством морального вреда за гибель их близких. Впрочем, что касается денег, государство свои прежние обещания выполнило: квартиры предоставлены, компенсации выплачены. Правда, и то и другое уже успело стать поводом для склок и раздоров. И виной тому не только натянутые нервы переживших трагедию людей, но и кажущаяся многим несправедливой система выплаты компенсаций из многочисленных фондов.
Как это ни кощунственно прозвучит, но родственники моряков с «Курска» оказались в своего рода привилегированном положении. Это уже пятая погибшая российская атомная подводная лодка. Но прежде государство не оказало материальной помощи ни одной семье погибшего подводника! Несколько иначе сложилась ситуация с «Комсомольском», хотя государство было опять ни при чем. Конструкторам и строителям субмарины была выделена большая премия, от которой они отказались в пользу семей погибших. Так что родственники моряков с «Курска» первыми в российской истории получили материальную компенсацию.
Государство предоставило семьям 118 погибших подводников квартиры и компенсации: 720 тысяч рублей плюс военная страховка (от 40 до 70 тысяч в зависимости от воинского звания). Кроме того, деньги родственникам перечисляют многочисленные общественные организации и фонды: Видяевский, Нахимовский...
Первые недоразумения возникли из-за распределения квартир. Наиболее очевидно это проявилось в Петербурге: сюда хлынул самый большой поток родственников погибших моряков. Сначала для них было выделено 8, затем 12, потом 18 квартир. На сегодняшний день таких в Петербурге уже 39. (Для сравнения, в Москве и Подмосковье жилье было предоставлено всего нескольким семьям.)
Не секрет, что некоторые семьи получили даже не по одной, а по несколько квартир: в первую очередь вдова, затем мать, а если она в разводе со своим мужем - то и отец. Со слов родственников, некоторые отцы погибших подводников удивили неожиданно проснувшимися отцовскими чувствами, после того как много лет жили вдали от семей и не виделись со своими сыновьями чуть ли не с младенчества.
Проблема была с гражданскими браками. Многие по понятным житейским причинам не были зарегистрированы. Например, кому-то надо было ехать во Владивосток, чтобы там расторгнуть прежний брак. Да никто ведь и не думал, что завтра может случиться такое. Не война же, в конце концов.
Правда, вице-премьер Валентина Матвиенко в свое время пообещала зарегистрировать все гражданские браки задним числом, но тут она поторопилась. По гражданскому законодательству сделать это невозможно. Поэтому гражданские жены так и не смогли в полном объеме получить официальные пособия и материальную помощь.
Кстати, во многих семьях, где эти деньги получить смогли, они стали поводом для серьезных раздоров. Ведь их разделили между 118 семьями поровну - по 720 тысяч каждой. Деньги отдавали в руки вдове, а если ее нет - то родителям. Валентина Матвиенко говорила: «Нас не касается, как они эти деньги разделят».
Одной из общественных организаций, оказавших материальную помощь родственникам погибших, стал Санкт-Петербургский клуб моряков-подводников. Они распределяли деньги, поступившие в специальный фонд с пометкой «на помощь родственникам погибших», - 376 тысяч рублей. Чтобы понять, как их лучше делить, собрали самих родственников и попросили анонимно предложить свои варианты. Предложений поступило немного - всего три. «Все они были рациональными, продуманными и в какой-то мере справедливыми, но и здесь человеческая натура дала о себе знать: каждый тянул одеяло на себя», - рассказал председатель Клуба моряков-подводников Игорь Курдин.
В конце концов приоритет отдали детям от первых браков, так как при определении размера государственной помощи они оказались самыми незащищенными. Ни из военной страховки, ни из денег Национального военного фонда им ничего не досталось. На второе место по той же причине поставили гражданских жен. Предлагалось включить в долю и несовершеннолетних братьев и сестер. Но по нашему закону они не являются ближайшими родственниками, и, выделяя им средства, фонд рисковал попасть в неприятную ситуацию с налоговой инспекцией. Всем остальным родственникам деньги распределили следующим образом: 7 долей ребенку, 3 - вдове и по 14 долей - каждому из родителей.
Такой своеобразный расклад вызвал массу споров и недовольств. Например, как рассказала вдова одного из подводников Валентина Милютина, по ее мнению, деньги надо было делить поровну, как это делалось в других фондах: «Почему я, жена погибшего моряка, и мой ребенок в сумме получили 10 тысяч, а родители - 28? Я понимаю, что фонд мог распоряжаться деньгами по своему усмотрению, но такое сумбурное распределение никому не понятно. И вообще это просто нечестно».
До сих пор ничего не ясно и с Нахимовским фондом: «Нас регулярно собирают, чтобы проинформировать о том, что деньги есть. Но каждый раз называют новую сумму. Причем она каждый раз все уменьшается. Когда нас собирал в Нахимовском училище новый командующий Северным флотом Геннадий Сучков, называлась сумма в 34 миллиона рублей. Но до сих пор никто из нас не получил ни копейки. Говорят, что, как только все закончится с расследованием причин гибели «Курска», как только все будут похоронены, все сразу всё и получат. Вот только закончится ли когда-нибудь эта эпопея? И зачем нам постоянно обещают какие-то деньги, если их все равно не дают?» - возмущаются родственники.
Александра МЕДВЕДЕВА