Жертвы теракта – расход для бюджета

«Суд-дмедэ-эксперт осмотрела мое распу-ухшее колено: «Поч-чему не с-сделали снимок?» и с-сказала: «Б-благодарите, что ж-живы остались», – говорит Наталья Кириллова, одна из пострадавших 3 апреля в теракте в метро. – А кому я д-должна говорить с-спасибо? Судмедэкспертам? Следователю? Я-а что теперь, все время должна заик-каться и му-учиться от головной боли?»

Судмедэксперты оценили степень тяжести травм Натальи Кирилловой как легкую. На видео, сделанном сразу после теракта, бодрая женщина средних лет очень толково объясняет журналистам, что произошло в тоннеле. Три месяца спустя на встречу с пострадавшими пришел совершенно другой человек: Наталья заикается, не слышит на одно ухо, тихо говорит – последствия контузии, с трудом ходит – болит колено, страдает паническими атаками, боится скопления людей, не спускается в метро.

---

МЧС признало пострадавшими в теракте 105 человек. 15 пассажиров подземки погибли. Один смертник.

---

92 человека прошли судмедэкспертизу. Эксперты сочли, что только 67 из них имеют право на выплаты. Тяжкий вред здоровью установили у 10 пострадавших; вред средней степени тяжести – у 26; легкой – у 31. 25 отказано в выплатах (12 получили повреждения без вреда здоровью, а 13 не получили никаких повреждений).

• Из бюджета Петербурга средства выплачены 66 пострадавшим. Один человек пока не получил выплату, так как не донес необходимые документы. Родственники 15 погибших также получили выплаты из бюджета города. Всего выплачено 25,5 млн руб.

• Из федерального бюджета деньги получили родственники 14 погибших (14 млн 252 тыс. руб.), 13 пострадавших (3 млн 800 тыс.).
• 54 пострадавшим единовременные пособия будут выплачены по мере поступления средств из федерального бюджета.

• Метрополитен выплатил 44 млн 136 тыс. руб., принято решений о выплате еще 2 млн 749 тыс.

Не могу заснуть

18-летний Михаил Вепренцев стоял в следующем вагоне, прислонившись спиной к дверям, где сцепляются составы. Взрывная волна ударила ему в спину – он упал, сверху на него упала дверь. Михаил пролежал в больнице на Костюшко десять дней. Он не может спать по ночам – засыпает только под утро. Михаил получил от метрополитена 62 тыс. рублей. Город и государство в выплатах отказали: «Мне помог только мой Самарский регион».

…Ольга (имя изменено по просьбе пострадавшей. – Ред.) впадает в панику, когда слышит громкие звуки, плохо спит, принимает антидепрессанты и ходит к психотерапевту. Другой пострадавший, просивший не называит имя, страдает синдромом раздраженного кишечника, что мешает ему вести прежний образ жизни. Врачи говорят, что это последствия психотравмы (посттравматическое стрессовое расстройство – ПТСР), полученной в результате теракта.

Пострадавшие после теракта оказались в положении просящих. Несмотря на слова чиновников о компенсациях, многие остались один на один со своими травмами, болезнями и страхами. Метрополитен вернул людям разбитые телефоны и обожженную одежду – ущерб за одежду законом не предусмотрен. (Под имуществом, порча которого компенсируется, понимаются сумки и багаж.)

Встреча пострадавших с чиновниками

Вас положат в психушку

3 апреля Ольга села в конце сиденья справа от террориста. Врачи сказали, что она родилась в рубашке: взрывную волну частично поглотили тела людей, бывших между ней и террористом. Женщине обожгло волосы. «Я помню, что людей всех как будто смело, а я осталась сидеть. Все побежали в сторону от взрыва, а я встала и пошла в противоположную – инстинктивно, потому что там было пусто. Это потом я поняла, почему оттуда бежали: там было месиво… Трое мужчин выбили стекло в двери и вытащили меня».

Ольга по профессии психолог и понимает, что у нее есть все признаки ПТСР. После теракта она пять дней провела в больнице на отделении неврозов. «Качество моей жизни изменилось, я уже не тот человек, каким была раньше», – говорит она. Ольга единственная добилась проведения психолого-психиатрической экспертизы. Следователь отговаривал: вас положат в психушку. Ответ экспертизы был предсказуем: «Вреда здоровью не нанесено».

«Экспертиза проходила в психиатрической больнице. Это было изнасилование: экспертиза длилась пять часов. Врачи-психиатры мне говорили: «Вы это из-за денег делаете». Я после этой экспертизы два дня пролежала – не могла пошевелиться. У меня это после теракта часто – наваливается страшная усталость».

---

Несмотря на испорченную одежду, потерянные вещи, мелкие ссадины и травмы, сожженные волосы, осколки стекол в ушах, увиденное и пережитое, Ольга получила отказ в выплатах. Метрополитен перечислил ей тысячу рублей – «за гематомы на ногах». Про испорченную сумку сказали: «Пишите заявление».

---

Неуважение и незащищенность

Студентка экономического университета Татьяна Смирнова, которая провела в Военно-медицинской академии девять дней, получила отказ от всех структур: метрополитен, федеральный и петербургский бюджет: «Меня поддержал только свой регион – Ярославский. У меня на коленях лежал ноутбук, а в руках был телефон. Я увидела в окне отражение вспышки. Взрывной волной выбило из рук телефон и ноут. Стало темно, крики стоны. Я обхватила голову руками, боялась второго взрыва. Доехать и спастись... Перед тем как бежать, решила подобрать с пола ноутбук. И тогда увидела трупы, фрагменты тел».

Истерика настигла уже на улице. «Я осознала, что произошло что-то страшное». Татьяна начала плакать. К ней подошла женщина и стала ее успокаивать – это была Ольга. Потом они вместе лежали на отделении неврологии в ВМА.

Татьяна считает, что законодательство, регулирующее помощь людям, прошедших через подобные катастрофы, недоработано. Она написала обращение для встречи, организованной 6 июля РОО «Прерванный полет» с пострадавшими и чиновниками. «Я не претендую на внушительные суммы. Моя главная цель – добиться внесения поправок в законодательство, чтобы граждане были защищены и могли получить полагающуюся поддержку. […] Многие за последние годы убедились, что в России отсутствует механизм подсчета суммы компенсаций тем, кого коснулись теракты. Опираясь на свой случай, спрошу: почему человек с потерей трудоспособности, пребыванием в стационаре больше недели и с установленным диагнозом не считается пострадавшим? […] Почему ущерб психическому здоровью человека не имеет адекватной оценки?»

22-летняя Евгения Бахлыкова спросила у представителя метрополитена, почему разбитый телефон ей оценили в 11 тысяч, а ущерб здоровью – в 2000 рублей, несмотря на госпитализацию и последствия.

«Прерванный полет», который собирал благотворительную помощь для пострадавших, пригласил на встречу чиновников из Комитета по соцполитике, здравоохранения, метрополитена. Из пострадавших пришли 22 человека, еще трое – добровольцы, помогавшие после взрыва, и волонтеры, которые до сих пор поддерживают жертв теракта.

Юрист «Прерванного полета» Андрей Варламов считает, что больше всего вопросов к представителям судмедэкспертизы и Следственного комитета: «Мы их приглашали на встречу – но они не пришли». По словам юриста, несмотря на то что массовые катастрофы и теракты связаны с получением серьезной психологической травмы, российским законодательством проведение психолого-психиатрической экспертизы не предусмотрено. На нее может направить следователь, но практики такой нет.

«Следствие работает не на помощь, а на отказ, – отметил Варламов. – Создание прецедента повлечет расходы для бюджета. Поэтому следователь не будет назначать комплексную судмедэкспертизу. Но у потерпевших есть право заявлять подобные ходатайства. Я не учу бороться со следствием, я вам говорю о том, какие вы имеете права».

***

Саше Власову 18 лет, Егору Хлыстуну 23 года. Саша ехал в вагоне, где произошел взрыв, Егор помог ему выбраться, перевязал раны и посадил в скорую.

Саша: Я ехал с учебы. Оказался в том вагоне. Выбрался через окно и пошел искать выход. Егор меня остановил, спросил: «Все в порядке? Давай посидим». Сказал: сейчас кровь остановим и пойдем наверх. Я понимал, что ранен, но у меня ничего не болело. Ощущение было абсолютно непонятное – куртка вся мокрая от крови.

Егор: Машина утром не завелась, и я поехал на работу в метро. На Техноложке через перрон увидел, как подползает поезд. Сначала думал – испорченный вагон перевозят, вандалы или болельщики поломали. Я был в наушниках – стоны и крики не слышал. Было ощущение киношности происходящего. Мы вышли из вагона – станцию заполнил скрежет – это искореженные двери скребли о перрон. В моем поезде объявили: «Следующая станция «Балтийская», – и он уехал. И тут мы услышали стоны. Я побежал к женщине у эскалатора – сказать, что нужна помощь медиков, и вернулся – люди выбивали изнутри стекла, чтобы выбраться. Мы кинулись относить раненых от вагона. Я понял, что нужно помогать кому-то конкретно. Я подошел к парню – он был полностью ошеломлен и потерян. Это был Саша.

Егор (слева) и Саша

Мы начали подниматься, на ступенях эскалатора сидели раненые и оглушенные люди. В вестибюле был перевалочный пункт. Один парень из Средней Азии без кусочка уха подошел: «Я ничего не слышу. Перевяжите меня, у меня нет регистрации, мне не нужны проблемы».

Саша: Много всяких психологов говорили, как под копирку, что все будет хорошо, жизнь продолжается. Мне это по большому счету не нужно было. Я отвечал, что мне не нужна помощь… Но я стал меньше планировать. Ведь все равно не знаешь, что с тобой случится через пару часов. Я понял, что от меня ничего не зависит.

Официально

• Возмещению подлежит поврежденное имущество на сумму 11 000 рублей вне зависимости от фактической стоимости данного имущества. Однако в случае предоставления чеков о стоимости поврежденного имущества более чем в 11 000 рублей компенсация выплачивается в размере фактической стоимости имущества, но не более 23 000 рублей.

• Постановлением Правительства РФ от 15.11.2012 № 1164 «Об утверждении Правил расчета суммы страхового возмещения при причинении вреда здоровью потерпевшего» предусмотрены выплаты за ушибы, разрывы и иные повреждения мягких тканей, их размер составляет 0,05% от 2 миллионов рублей, то есть 1 тысяча рублей. Такими повреждениями, в частности, являются синяки, ушибы, растяжения и т. д. В то же время, например, за перелом свода и основания костей черепа предусмотрено 25% от 2 миллионов рублей, то есть сумма компенсации в таком случае оставит 500 000 рублей.

• Положения закона № 67-ФЗ не устанавливают различного подхода к порядку возмещения вреда здоровью, полученного при перевозке пассажира метрополитеном в зависимости от обстоятельств получения травмы, будь то террористический акт либо падение в вагоне метро при резкой остановке поезда.

• Положениями закона № 67-ФЗ моральный вред полежит компенсации лицом, причинившим вред. Метрополитен в данном случае не является причинителем вреда. Психологическая травма не предусмотрена нормативами Постановления Правительства РФ от 15.11.2012 № 1164 в качестве повреждения здоровья, за которое могла бы быть начислена компенсация.